Стихи Егора Летова — как символ конца великой страны под названием СССР. На сцене 258 табуретов — как символ России. Впервые пьесу Вячеслава Дурненкова «Экспонаты» ставят на большой сцене. Для театра имени Толстого — это, действительно, «самое яркое событие весны», как говорится в афише. Таких мощных по символической нагрузке и таких близких нашему времени спектаклей здесь уже давно не ставили.

ОБРАЗ РОДИНЫ

Цеха театра в ускоренном порядке делают табуреты. Деревянный табурет — это наше советское все. Новоселье начиналось с кошки через порог и табуретки, самого доступного элемента мебели, посередине пустой комнаты. Советские мальчишки на уроках труда работать руками учились, мастеря табуретки. Да и провожая в последний путь, гроб ставят на табурет.

— За основу взят образ, который, на взгляд нашей постановочной группы, объединяет всех нас — образ табуретки, — пояснил художник-постановщик Никита Сазонов. — Табурет — с которым мы встречаемся с рождения до последнего дня. Табурет передается из поколения в поколение. Он есть в любой семье. У нас вся сцена — это поле из табуретов. Это поле мы «вспахиваем» в течение спектакля. Табуреты становятся домами, потом останками фундаментов этих домов. Табурет — это синтетический образ нашей страны.

ВЕЧНЫЙ ПОЛЫНСК

«Экспонаты» в Липецке ставит команда петербуржцев: режиссер Егор Чернышов (о нем мы рассказывали в № 11. — Прим. ред.), художник Никита Сазонов и композитор Сергей Ушаков.

Пьесу Вячеслава Дурненкова Егор Чернышов выбрал не случайно. До этого работал с его братом — Михаилом. Дурненковы — одни из ярких представителей так называемой новой драмы, которая возникла в нулевые после молчания 90-х. Вот об этих 90-х постановочной группе и важно поговорить. Это была их юность. Но именно тогда в очередной раз сбились наши культурные кодировки, и некогда шумные города стали превращаться в выморочные поселения.

— Действие происходит в маленьком городке, из которого, как и из других таких же городков, население уезжает в 15 мегаполисов-миллионников, — рассказывает Никита Сазонов. — Перед нами выжженная, заброшенная, уничтоженная земля. Наши культура, традиции уходят оттуда, все зарастает полынью, недаром же город назван Полынском. Разрушается культурный слой.

КОД НАРОДА

Разрушается не только культурный слой, сбиваются и культурные кодировки народа. Перед спектаклем постановочная группа выпустила в социальных сетях проморолик. Журналисты увидели его одними из первых. Начало ролика — дублирующееся во всех городах, пришедшее с Запада «Я — сердечко — Полынск».

Потом длинный план на знаменитую разрушающуюся Калязинскую колокольню, которая была построена в конце XVIII века в Николо-Жабенском монастыре. Когда началось строительство Угличского водохранилища в 1939 году, старая часть Калязина вместе с монастырем были затоплены.

Сколько еще таких колоколен по России. В Ивановке Добринского района разрушается колокольня-маяк, в Ельце обрушился купол Владимирского храма, что был построен около 300 лет назад. Это не просто «объекты исторического наследия», как говорится в официальных документах, это верстовые столбы нашей истории. Не будет их, и истории нашей как бы и не было. Нас не было.

Заканчивается ролик монохромной афишей, на которой стилизованное мозаичное изображение рабочего и колхозницы. Монументальные мозаичные панно были практически во всех городах Советского Союза. Они украшали стены домов, библиотек, школ, бассейнов и стадионов. Главными героями были дети, люди труда, спортсмены и космонавты — современные атланты, недаром же советская мозаика многое взяла от античности.

— Мы уничтожаем не только XVIII–XIX век, мы уничтожаем и культурные ценности, которые сделаны в советское время, — считает Никита Сазонов. — Мозаика опадает с наших ветшающих зданий. А ведь это точно такой же культурный слой. В Липецке тоже есть подобная мозаика, на Дворце спорта «Динамо». Эти мозаичные изображения стали принтом наших городов, который мы не замечаем, но в них были заложены большие смыслы. Они в основном создавались в 60–70 годы. Это было время надежд и стремления вперед. Время, когда мы верили в будущее.

ВСЕ ПОЗАБУДЕТСЯ

Что же получили мы вместо мощных, стремящихся в небо храмов, вдохновляющих советских мозаик — пластиковое сердечко с названием города?

— Все сбудется. Все позабудется, — цитирует Летова Егор Чернышов. — Сколько еще нам вспахивать и собирать. Строить храм, потом на его месте бассейн и снова храм. Доколе мы будем этим заниматься? — сам задает встречный вопрос журналистам режиссер.

Выбор стихов Егора Летова в качестве поэтического подтекста не случаен. Лидера «Гражданской обороны» сначала считали маргиналом и антисоветчиком, отрицающим все и вся, потом назвали сторонником СССР и панк-пророком.

Что напророчили нам создатели спектакля, увидим уже 30 апреля. Свою рецензию «Газета первый номер» опубликует 13 мая.

КОД НАРОДА

Разрушается не только культурный слой, сбиваются и культурные кодировки народа. Перед спектаклем постановочная группа выпустила в социальных сетях проморолик. Журналисты увидели его одними из первых. Начало ролика — дублирующееся во всех городах, пришедшее с Запада «Я — сердечко — Полынск».

Потом длинный план на знаменитую разрушающуюся Калязинскую колокольню, которая была построена в конце XVIII века в Николо-Жабенском монастыре. Когда началось строительство Угличского водохранилища в 1939 году, старая часть Калязина вместе с монастырем были затоплены.

Сколько еще таких колоколен по России. В Ивановке Добринского района разрушается колокольня-маяк, в Ельце обрушился купол Владимирского храма, что был построен около 300 лет назад. Это не просто «объекты исторического наследия», как говорится в официальных документах, это верстовые столбы нашей истории. Не будет их, и истории нашей как бы и не было. Нас не было.

Заканчивается ролик монохромной афишей, на которой стилизованное мозаичное изображение рабочего и колхозницы. Монументальные мозаичные панно были практически во всех городах Советского Союза. Они украшали стены домов, библиотек, школ, бассейнов и стадионов. Главными героями были дети, люди труда, спортсмены и космонавты — современные атланты, недаром же советская мозаика многое взяла от античности.

— Мы уничтожаем не только XVIII–XIX век, мы уничтожаем и культурные ценности, которые сделаны в советское время, — считает Никита Сазонов. — Мозаика опадает с наших ветшающих зданий. А ведь это точно такой же культурный слой. В Липецке тоже есть подобная мозаика, на Дворце спорта «Динамо». Эти мозаичные изображения стали принтом наших городов, который мы не замечаем, но в них были заложены большие смыслы. Они в основном создавались в 60–70 годы. Это было время надежд и стремления вперед. Время, когда мы верили в будущее.

ВСЕ ПОЗАБУДЕТСЯ

Что же получили мы вместо мощных, стремящихся в небо храмов, вдохновляющих советских мозаик — пластиковое сердечко с названием города?

— Все сбудется. Все позабудется, — цитирует Летова Егор Чернышов. — Сколько еще нам вспахивать и собирать. Строить храм, потом на его месте бассейн и снова храм. Доколе мы будем этим заниматься? — сам задает встречный вопрос журналистам режиссер.

Выбор стихов Егора Летова в качестве поэтического подтекста не случаен. Лидера «Гражданской обороны» сначала считали маргиналом и антисоветчиком, отрицающим все и вся, потом назвали сторонником СССР и панк-пророком.

Что напророчили нам создатели спектакля, увидим уже 30 апреля. Свою рецензию «Газета первый номер» опубликует 13 мая.

КОД НАРОДА

Разрушается не только культурный слой, сбиваются и культурные кодировки народа. Перед спектаклем постановочная группа выпустила в социальных сетях проморолик. Журналисты увидели его одними из первых. Начало ролика — дублирующееся во всех городах, пришедшее с Запада «Я — сердечко — Полынск».

Потом длинный план на знаменитую разрушающуюся Калязинскую колокольню, которая была построена в конце XVIII века в Николо-Жабенском монастыре. Когда началось строительство Угличского водохранилища в 1939 году, старая часть Калязина вместе с монастырем были затоплены.

Сколько еще таких колоколен по России. В Ивановке Добринского района разрушается колокольня-маяк, в Ельце обрушился купол Владимирского храма, что был построен около 300 лет назад. Это не просто «объекты исторического наследия», как говорится в официальных документах, это верстовые столбы нашей истории. Не будет их, и истории нашей как бы и не было. Нас не было.

Заканчивается ролик монохромной афишей, на которой стилизованное мозаичное изображение рабочего и колхозницы. Монументальные мозаичные панно были практически во всех городах Советского Союза. Они украшали стены домов, библиотек, школ, бассейнов и стадионов. Главными героями были дети, люди труда, спортсмены и космонавты — современные атланты, недаром же советская мозаика многое взяла от античности.

— Мы уничтожаем не только XVIII–XIX век, мы уничтожаем и культурные ценности, которые сделаны в советское время, — считает Никита Сазонов. — Мозаика опадает с наших ветшающих зданий. А ведь это точно такой же культурный слой. В Липецке тоже есть подобная мозаика, на Дворце спорта «Динамо». Эти мозаичные изображения стали принтом наших городов, который мы не замечаем, но в них были заложены большие смыслы. Они в основном создавались в 60–70 годы. Это было время надежд и стремления вперед. Время, когда мы верили в будущее.

ВСЕ ПОЗАБУДЕТСЯ

Что же получили мы вместо мощных, стремящихся в небо храмов, вдохновляющих советских мозаик — пластиковое сердечко с названием города?

— Все сбудется. Все позабудется, — цитирует Летова Егор Чернышов. — Сколько еще нам вспахивать и собирать. Строить храм, потом на его месте бассейн и снова храм. Доколе мы будем этим заниматься? — сам задает встречный вопрос журналистам режиссер.

Выбор стихов Егора Летова в качестве поэтического подтекста не случаен. Лидера «Гражданской обороны» сначала считали маргиналом и антисоветчиком, отрицающим все и вся, потом назвали сторонником СССР и панк-пророком.

Что напророчили нам создатели спектакля, увидим уже 30 апреля. Свою рецензию «Газета первый номер» опубликует 13 мая.

Наталья Горяйнова