о себе, как ученике ленинградской (питерской) и вахтанговской  театральной школы

Генетически  в профессии я существую с 1981 года. С актерского курса в ЛГИТМиКе н.а. РФ, профессора Зиновия Корогодского, ученика Бориса Зона, Георгия Товстоногова и Марии Кнебель, прямых продолжателей традиций Станиславского и других основателей школы Московского Художественного театра. В основе которой триединство: школа-студия-театр. Будущий артист в этой системе воспитывается и образовывается обязательно в студийных условиях, то есть в команде, где результат зависит от усилий каждого, от его вклада в общее дело.

К слову сказать, и мой постоянный соавтор   в постановке спектаклей  - сценограф Юлия Ксёнзова, ученица давнего соратника Корогодского, известнейшего питерского  театрального художника Марта Китаева. Сейчас ему уже 83 года, но он продолжает работать.

Учитель Корогодского -  Борис Зон свою режиссерскую деятельность начинал тоже в Ленинграде (тогда он назывался Петроград)  в ТЮЗе, которым руководил тогда Брянцев, основатель в 1918 году первого не только в России, но и в мире государственного детского театра. ( Нынешний ТЮЗ в здании, построенном в 1961 году,  с гордостью носит его имя.)

Еще один большой круг, к которому я считаю себя причастным - это Вахтанговская театральная школа. Я раньше не мог и предполагать, что такое возможно, пока не поступил  учиться режиссуре в Щукинское училище в Москве. Визитная карточка Вахтанговского театра - сказка "Принцесса Турандот" явилась для меня реальным воплощением идей, в частности, и питерской театральной школы тоже.

К сожалению, сегодня триединство школы-студии-театра , о котором так чутко пеклись последователи Станиславского, разлетелось "в пух и прах". И это тоже примета времени: все определяется прагматическими требованиями времени - простотой технологии и невысокими профессиональными запросами. ( Это, как массовый китайский ширпотреб).

Но, упростив до примитива систему подготовки артиста и работу сложного театрального организма, исключив из него, как основополагающие элементы - актерскую этику и этическую атмосферу в сценическом искусстве, мы не получим и того результата, который предполагался на выходе самим  Станиславским и его последователями.

Сбои во всей сложной цепочке технологического процесса не могут не привести к ухудшению качества продукции.Вот вам и объяснение причины феноменального падения уровня современного театра.(Да разве только театра?!)

детская драматургия как школа для становления артиста

Драматургия для детей строится по тем же законам, что драматургия для взрослых. Только интрига в детских спектаклях должна быть выражена  и сценически воплощена намного ярче и убедительнее. В 1982 году я видел на сцене Ленинградского БДТ "Кавказский меловой круг" Бертольда Брехта - гастрольный спектакль Тбилисского театра под руководством Роберта Стуруа. Я был потрясен и режиссурой, и игрой актеров,  и их театральной эстетикой в духе лучших традиций вахтанговской школы. До сих пор для меня - это образец способа творческого существования актера. Не удивительно, что этот театр смог тогда произвести настоящий фурор даже в чопорной Великобритании.

Я считаю, что для профессионального становления актера, способного сыграть фарс, как в пьесах Брехта, Шекспира или Мольера, необходимо  учиться  на детской драматургии.

Не секрет, что многие великие артисты в молодости прошли  испытание на зрелость на детском зрителе. Мостик должен быть переброшен от детских спектаклей - к жанровой классике. Это как подкидная доска, чтобы подбросить артиста вверх до более высокого профессионального уровня.

Тем более, что детские спектакли требуют синтеза: нужно уметь и петь, и танцевать, и быть характерным артистом, уметь существовать  в ярких театральных формах. Актер должен уметь "ловить кураж". Дети, как зрители, очень много дают артистам. Но для этого к ним нужно относиться очень внимательно и в высшей степени уважительно.

Мне, как режиссеру, очень повезло, еще в стенах театрального вуза в Ленинграде встретить коллегу по дальнейшей постановочной деятельности - Юлию Ксёнзову.

Одной из первых моих совместных постановок с этим театральным художником  был спектакль "Щелкунчик" в Калининградском областном театре драмы. В духе Гофмана была решена вся декорация: в центре сцены стоял огромный стул, на котором крошечной казалась девочка... Критика очень высоко оценила работу сценографа спектакля. А еще были спектакли в Орске, Тюмени и многих других городах России.

Беда многих театральных художников в том, что они делают сценографию очевидной и ожидаемой. Юлия Ксёнзова всегда неожиданна и парадоксальна.

Очень важно и то, что мы научились с ней говорить на одном сценическом языке. И понимаем друг друга с полуслова. Это не означает, что у нас нет с ней никаких споров. Ведь только в споре и рождается истина. Надо только уметь вести этот спор как диалог.

«Клочки по закоулочкам» - яркая и очень злободневная сказка Григория Остера

Эту сказку для детей я считаю одной из самых лучших в современной детской драматургии. Она во многом схожа по жанру с басней. Поэтому в ней скрыта масса удивительно острых и актуальных подтекстов. В силу этого она будет интересна, как детям разного возраста, так и их родителям. Семейное посещение театра всегда считалось наиболее продуктивным в плане воспитательного воздействия. Потому что всегда есть возможность у родителей обсудить с детьми,  как сам спектакль, так и все, связанные с ним переживания и чувства юных зрителей. А это очень важно в плане интеллектуального и эмоционального развития детей и их эстетического и этического воспитания.

В Липецком академическом театре в лице актеров я встретил полное понимание и серьезное отношение, как к материалу сказки, так и к юным зрителям. Поверьте, сегодня далеко не в каждом «взрослом» и особенно академическом театре можно увидеть такое уважительное отношение к юным зрителям. Мне сказали, что это традиция в театре заложена была уже давно самим Владимиром Пахомовым, который несколько лет прививал такое отношение к детскому репертуару во времена так называемого Липецкого эксперимента, когда один театр в городе стал выполнять функции трех: «взрослого», детского и музыкального театра. Я был приятно удивлен. Липецку явно повезло с тем, что здесь работал известный в театральном мире подвижник.

Записал Петр Чередниченко